Купрум Ярможенный
Наступил день международной женской солидарности в борьбе за свои права.
Стыдливо буржуазия всех стран, особенно постсовкового пространства, пытается обозвать его просто «женским днём» и превратить в этакий откуп от женщин со стороны мужчин. Откуп во всех смыслах. Общественно-культурно — «ну у вас же есть целый день-праздник!». Индивидуально — куда более вульгарно, прямо внаглую задаривая и засыпая лестными словесами, «лишь бы потом не доставали», «лишь бы не заикались о своих правах», не «увлекались этим проклятым феминизмом», «не качали права».
На Западе в настоящее время разворачивается самая настоящая реакция. Много было возгласов, что женщины взяли себе «слишком много прав» и якобы теперь речь идёт о том, чтобы «брать привилегии». Как кстати оказались эти слова для того, чтобы теперь под таким предлогом начинать забирать у женщин те их права, что дают им обыкновенное равенство. Но если на Западе такой оборот событий только начинает набирать оборот, то в России давно уже феминизм объявлен вне закона, как экстремистское учение, притом, что он не успел добиться и 2/3 того, чего достиг в странах Европы и Америки. В женщинах видят лишь инструмент для рождения пушечного мяса, «слабый пол», который, правда, почему-то должен терпеть адские муки родов для пополнения будущих армий для новых «СВО». А в этом году, 8 марта даже лишили статуса выходного. Точнее, оно и так пришлось на выходной день, но по закону полагается в таких случаях давать дополнительный, однако вышел специальный указ о том, чтобы в этом году такого не было. Как будто бы в насмешку, в знак окончательного растаптывания значимости женщины.
Но упомянув эту сторону, чтобы нам не кинули упрёк, будто мы «оставляем без внимания и критики» более приевшиеся и стандартные буржуазные махинации вокруг этого дня и в целом темы женской борьбы, хочется акцентировать внимание на гораздо более страшном явлении. Понятны мотивы буржуа. Понятны мотивы мещанина. Понятно их патриархальное презрение к женщине, их желание эксплуатировать её, как рабыню, всячески принижать и занижать. Но что не просто не понятно, а и преступно — так это недооценка женского вопроса коммунистическим движением. А она куда крупнее, чем принято считать.
Как-то Мао Цзэдун сказал: «Женщины держат половину неба». Но невозможно удержать целое, не удерживая каждой его половины, иначе рано или поздно произойдёт обвал. И поэтому революционный подъём женского вопроса, совершенствуя эту крылатую фразу Мао, следует поставить следующим образом: раз на плечах женщин половина неба, то «Женщины удерживают собой небеса»!
И это не просто цепляние к словам, это — необходимая словно воздух оценка до конца роли женщин в жизни общества и революции. Патриархат глубоко пустил корни в человеческие мозги. Настолько, что сами слова «мужчина» и «человек» долгое время были тождественными в бескрайней череде языков человеческих. И хотя разграничение между этими двумя словами произошло, но проблема такого мировосприятия — никуда не делась, даже в среде подавляющего большинства «прогрессивных коммунистов». Женщина воспринимается пусть даже как и важный и обязательный, но несколько вторичный элемент. Мужчины до сих пор играют роль главной скрипки, лица-представителя «человечества вообще», «пролетариата вообще», а ей, несчастной, даётся роль «союзника пролетариата», «союзника революции», «союзника демократии», разве что стесняются в открытую объявить женщину «другом человека»: это кажется слишком пошлым. Но «союзник пролетариата» и «друг человека» вне приевшихся и имеющих место быть лишь в нашем мозгу ассоциаций, на самом-то деле, звучат и обозначают совершенно одинаковое. В каждом случае женщина считается чем-то сторонним, внешним.
III Коммунистический Интернационал так много сделал для пробуждения женского вопроса, но и он употреблял кое-какое ещё словосочетание, десятикратно пошлейшее и безобразнейшее уже приведённых: женщина — «резерв революции». Женщина рассматривалась, как приводной элемент, который может пополнить ряды, а не должен изначально в этих самых рядах подразумеваться. Как будто бы пролетарии по умолчанию состоят не только из мужчин, а ещё и из этих самых женщин! Как будто бы человечество в принципе не представляет из себя женщин и мужчин взятых в совокупности, а значит неотъемлемо в свой человеческий вопрос автоматически включая вопрос и женский, который сам становится обязательным общечеловеческим делом. Как будто бы в принципе можно ставить вопрос освобождения человечества абстрактно, как освобождения «прежде всего мужчин» или «сразу всех полов», отмахиваясь тем самым, однако, от того, чтобы наконец-таки заметить и акцентировать внимание на освобождении именно женской его половины, без которой человечество не существует, а значит не имеет права и мыслиться.
Патриархату на смену пришёл неопатриархат. Общественно он, и это всеми или почти всеми признаётся, выражается в стекляном потолке, усугубляющем неравенство оплаты труда, но нельзя забывать и культурный момент, который важен не меньше, а подчас и больше: в том, что женщина всё равно остаётся лицом заднего плана, а не переднего, если и не везде, то в ряде областей. Но между женщиной и мужчиной нет вообще никакой разницы в социальной, культурной и политической сферах — вот, что следует чётко уяснить. Лишь тогда можно будет говорить о равноправии и о том, что одинако все значимы, когда эта значимость наступит на деле через повышение женщинами своей субъектности. И горе коммунистам, превращающимся в мужские секты, мнящие, будто женщина должна быть лишь привходящим и необязательным «элементом», а то и вовсе «попутчикам». Горе любым, в любых завуалированных формах, подобного рода воззрениям и представлениям. Горе, если для нас «стандартно» — это когда женщина не обязательна, когда она даже не мыслится по умолчанию, как неизбежно входящий и входящий в равной, а может даже и большей, степени, доле и славе член движения «просто потому что». Пора ясно объявить: неопатриархат заразил собою коммунистическое движение, а любое мышление, имеющее под собой основание в инерции и привычке есть реакционный предрасудок, с которым нужно проводить сознательную борьбу.
И даже сейчас, обсуждая всё это, наши слова невольно отдают похабщиной: будто дело обстоит так, что женщин надо до куда-то подымать в борьбе или к борьбе, а раз подымать, значит борьба-де существует или может существовать (или хотя бы мыслиться умозрением!) без них, вне них, пусть даже это и «плохо». Тут скрывается самая главная дьявольская уловка, самое такое вкрадчивое самоуспокоение, самообман: утешаться, что мы-де считаем, и не просто считаем, но и говорим, что это — плохо, да только вот сами женщины-де аполитичны либо примыкают к этим «особым» и «отдельно существующим», не желающим видите-ли к нам примкнуть феминисткам. Однако изначально бестыжим и преступным является сама точка зрения, что aprior-ной основой движения являются мужчины, тогда как женщины пусть и миллиард раз важные, но не подразумеваевые по умолчанию, а значит, по сути, привходящий элемент.
Но разве сама борьба, любая борьба в человеческом обществе, не должна быть и женской борьбой априори? Разве в принципе может вестись речь о какой-либо борьбе без женской борьбы? Разве дело просто в «хорошо» и «плохо», а не в вопросе самого существования борьбы? «Женское участие» — и эта фразы также обнаруживаются мерзкими в своей ограниченности. Борьба без женщин и/или вне женщин — не просто «кастрирована», она попросту не существует, потому что без пролетарок нет пролетариата, без женщин нет человечества.
И уж точно не может быть коммунистического движения, как движения, претендующего на авангардную роль в человеческом обществе, без того, чтобы женщина чувствовала себя в нём хозяйкой своей судьбы и судьбы всего движения, хозяйкой положения, от которой также, а не только от мужчины, зависит намечаемый коммунистами путь. Феминизм должен стать не союзником и даже не частью, как куском, а одной из жизненно важных жидкостей, текущих по кровеносным сосудам тела коммунистического движения. Вот, что надо осознать, понять, выветрив из заражённых неопатриархальным стереотипом голов вплоть до мелочей остатки старого подхода.
«Женщины удерживают собой небеса!» — этот клич должен быть не просто однократно брошен, а повторяться изо дня в день и обнаруживать искренность приверженности себе в своих последователях не на словах, а в делах. Без освобождения женщин нет освобождения человечества. Без женщин (не скажем пошлое «без участия женщин») нет коммунистического движения. Если кто понимает иначе лозунг «женщины держат половину неба», или если кто вовсе по сей день по-коминтерновски находит в женщине лишь «резерв революции», тот — подлец, не имеющий ничего общего с революционной борьбой.
Но всё это — не сознаётся нашими доморощенными постсовковыми коммунистиками. Будем честны: подавляющее большинство коммунистических организаций превратилось в секту, специфически занятую мужчинами, где женщина действительно имеет место лишь «привходящего элемента». И как бы мы ни радовались о пополнении наших рядов очередной женщиной, это всё величайшее филистерство в новой обёртке.
Много говорилось и говорится о том, что женское движение должно осознавать свой женский вопрос, как частный случай вопроса освобождения человечества. Но знаете, братья мои марксистские, в чём кроется здесь беда? В том, что мы всё это время преступно неправильно прокладывали стрелку: как будто бы «от женщин — к людям». Но не женское движение должно осознать себя частью как будто бы способного вне него иметь бытие движения человечества. А человеческое движение должно перестать мнить себя прежде-всего-мужским движением или «движением сразу двух полов без акцента на ком-либо», что на деле подобно утопистски-социалистическим бредням о «движении и угнетённых, и угнетателей, за будущее человечества», упразднить себя, как таковое, и каждого своего участника пропитать нравами и целями женского движения. Подобно тому, как вопрос уничтожения эксплуатации должен был стать и стал вопросом освобождения пролетариата, это не женскому вопросу надо стать общечеловеческим, а общечеловеческому вопросу надо стать женским.
Лишь когда мы дорастём до этого, лишь когда всякие движения совершат своё политическое самоубийства, как движений по преимуществу мужских, лишь тогда можно будет говорить о том, что вовсе не «пришли в полноту», а создались, наконец-таки вновь родились после длительной смерти, на территории бывшей СѻѻР-ии коммунистическое и демократическое движения.
Надо разбить до основания недооценку женского вопроса! Женский вопрос есть вопрос освобождения всего человечества, и женщина — освободитель всего человечества!