Н. Светлов, 8 мая 2021 г.
Хорошую статью написали товарищи о мещанстве. Действительно, в развале СССР огромную роль сыграла буржуазная идеология, охватившая широкие массы, в том числе значительную часть рабочих и крестьян:
Именно не изжитое и сильно разросшиеся на рабочих и интеллигенцию, мещанство, создало такое положение в стране, что социализм стало некому защищать. Более того, большинство народа, и мы будем говорить об этом открыто, боялось чего-то лишиться – выступив на защиту социализма, когда это было остро необходимо. Не мало было и тех граждан, которые ожидали от разрушения общего блага личной выгоды – вспомните обещанные Чубайсом «Волги» и «МММ». Идеи так называемого «народного капитализма» — это мещанские идеи, но именно они и позволили сначала совершить контрреволюцию, а затем не раздавить новую буржуазию сразу же, когда это было проще нежили теперь. Не устояла перед мещанством и партия рабочего класса, из идейного вождя революции в итоге под действием количества проникнувших к большевикам мещан, став прихвостнем контрреволюции.
Правильно сказано о том, что идеология мещанства опирается на определенный социальный слой:
Современное российское мещанство не является сословием, но по своему общественному положению, выделяется достаточно широким промежуточным слоем – это не пролетариат в классическом определении граждан, живущих исключительно продажей своего труда капиталисту и потому лишенных всякого значимого имущества, но и не буржуазия. К мещанам сегодня относится практически вся интеллигенция, верхушка хорошо оплачиваемых рабочих, чиновники, различные офисные сотрудники и торговцы. Как и прежде, большинство представителей «нового мещанства» мечтают либо о своем бизнесе, либо о занятии верхних управленческих постов. Такие граждане, имея груз мелкой частной собственности, очень боятся ее лишиться, а потому в массе негативно относятся к революционным идеям, воспринимая их карикатурно. С одной стороны, эти граждане прекрасно чувствуют всю несправедливость социального устройства общества от которой сами нередко страдают, но они не хотят ничего менять принципиально, кроме своего места в существующем порядке. Эта похабная и вредная черта, по сути, и составляет основное классовое содержание мещанства, как прежде, так и теперь.
Недостаток статьи в том, что в ней смешаны два разных понятия, мещанство как социальный слой, и мещанство как идеология. Они далеко не всегда совпадают друг с другом, мы все прекрасно знаем, что из мещан в царской России получались прекрасные революционеры, и что рабочая аристократия насквозь проникнута мещанством.
Слово «буржуазия» точно переводится на русский язык именно как «мещанство». Иными словами, это жители городов, «третье сословие» после дворян и крестьян. Из них, торговцев, ремесленников и лиц свободных профессий, вырос впоследствии буржуазный класс, тогда как менее удачливые представители мещанства опустились в ряды пролетариата. Если говорить о средневековом сословии, оно давно почило в бозе. Карл Маркс называл буржуазию «средним классом». Теперь так называют представителей достаточно большого социального слоя, который, как заметили товарищи в своей статье, «не пролетариат в классическом определении граждан, живущих исключительно продажей своего труда капиталисту и потому лишенных всякого значимого имущества, но и не буржуазия». Ленин называл таких людей «новой демократией». Правда, насчет их буржуазности он был другого мнения:
Не следует забывать, что и старые разночинцы и новые, «крестьянского звания», демократическая интеллигенция и полу интеллигенция — представляют из себя буржуазию в отличие от дворян-крепостников.
Но буржуазия бывает разных слоев, которым свойственны разные исторические возможности. Верхам буржуазии и богатой буржуазной интеллигенции: адвокатам, профессорам, журналистам, депутатам и т. д., почти всегда свойственно тяготеть к союзу с Пуришкевичами. С ними связывают эту буржуазию тысячи экономических нитей.
Напротив, крестьянская буржуазия и новая, «крестьянского звания», интеллигенция тысячами нитей связана с массами бесправного, забитого, темного, голодного крестьянства и по всем условиям своей жизни враждебна всякой пуришкевичевщине, всякому союзу с ней.
В.И. Ленин, «Новая демократия»
В царское время этот социальный слой был сравнительно небольшим, но большевики уже тогда заметили его и поставили задачу привлечь на сторону пролетариата. На выборах в Думу и на муниципальных выборах в Петербурге они боролись за него с кадетами. После Октября, особенно в период индустриализации, «новая демократия», став советской интеллигенцией, стала быстро расти и сыграла огромную роль в социалистическом строительстве. Потом, в 1950-1960-е гг., когда социальная структура советского общества изменилась, городское население стало преобладать над сельским, выросла прослойка специалистов, на нее обратили внимание диссиденты. Андрей Амальрик писал, что именно «прослойка» станет источником оппозиционных, антисоветских настроений. Амальрик был прав. Советская власть упустила интеллигенцию. Идейное влияние в ней захватили диссиденты, вытеснив социалистическую идеологию верой в благословенный Запад.
Что из себя представляет этот относительно новый слой? Есть точка зрения, что это некий новый класс, который заменит и пролетариат, и буржуазию. На мой взгляд, такая точка зрения ошибочна. По крайней мере, при капитализме. Верно, что у слоя специалистов есть черты как пролетариата (они продают свою рабочую силу на рынке), так и буржуазии (у них есть какая-никакая, по сравнению с крупной буржуазией ничтожная, но все же собственность). Верно и то, что в прослойке специалистов есть своя иерархия, и ее верхушка ближе к буржуазии, а низы — к пролетариату, от которого они мало чем отличаются. Всякий, кто работал в офисе или на подобной работе, прекрасно это знает. Но это не означает, что нужно выделять некий новый эксплуататорский класс, который потом заменит собой буржуазию. Точнее будет сказать, что часть специалистов (очень небольшая) кооптируется в ряды буржуазии. Но сущность самой буржуазии и капитализма от этого не меняется. Постиндустриальный способ производства остается мифом, если взять капитализм в целом, а не отдельные страны, которые вынесли свое производство в «третий мир», где положение рабочих и особенно работниц не лучше, чем в XIX в. в Англии.
Поэтому правильнее будет сказать, что пролетариат должен стать политическим вождем не всего мещанства, а той части слоя специалистов, которая ему наиболее близка, должен повести их за собой, оторвав от буржуазии, и нейтрализуя по возможности верхушку этого слоя, которая тяготеет к крупной буржуазии (то же можно сказать и о традиционной мелкой буржуазии, которую сейчас называют «малый бизнес»). Сегодня «новая демократия» намного больше и важнее, чем во времена Ленина. Изменился во многом и ее классовый характер. Если в начале XX в. можно было без сомнения отнести специалистов к буржуазии, по крайней мере мелкой, то за сто лет произошла значительная пролетаризация этого слоя. Огромное большинство народа — это наемные работники. Однако, полное выравнивание классов, их исчезнование, превращение всех в работников, о чем Ленин говорил в «Государстве и революции» — эта тенденция, отчетливо видная уже при капитализме (когда даже менеджер высшего звена получает зарплату, и в принципе мог бы получать ее «не выше оклада квалифицированного рабочего»), может быть полностью реализована только после его слома, когда победит социализм.
Поговорим теперь о мещанстве как идеологии, а точнее, о буржуазной идеологии. Ленин правильно ставил задачу борьбы с традициями и привычками старого общества в «Детской болезни», однако, у него буржуазная идеология связана с мелкими товаропроизводителями, т.е. с крестьянством. Соответственно, можно подумать, что после коллективизации сельского хозяйства эта задача будет решена автоматически. Так примерно и рассуждали в СССР, поэтому задача борьбы с буржуазной идеологией внутри советского общества самостоятельно не ставилась, это считалось неким рецидивом, который сам по себе отомрет. Когда же руководство партией оказалось в руках людей, насквозь проникнутых мещанством, она стала и вовсе невыполнимой. Здесь мы с товарищами не согласны: они считают, что капитализм в СССР был реставрирован в 1991 г. или немного раньше, мы же утверждаем, что это произошло в 1953 г. после смерти И.В. Сталина, когда новое советское руководство взяло другой курс в политике, экономике и идеологии.
Политически реставрация капитализма была выражена в отказе от диктатуры пролетариата в 1956 г., экономически — в переходе к рыночному социализму в 1953-1958 гг., идеологически — в победе мещанской, мелкобуржуазной идеологии, что хорошо видно по высказываниям Н.С. Хрущева, для которого коммунизм это когда много штанов и гуляша. Китайские коммунисты взяли правильную линию в борьбе с буржуазной идеологией, прежде всего внутри самой компартии, как главной угрозой реставрации капитализма:
Хотя буржуазия уже свергнута, она тем не менее пытается с помощью эксплуататорской старой идеологии, старой культуры, старых нравов и старых обычаев разложить массы, завоевать сердца людей, усиленно стремится к своей цели — осуществлению реставрации. В противовес буржуазии пролетариат на любой её вызов в области идеологии должен отвечать сокрушительным ударом и с помощью пролетарской новой идеологии, новой культуры, новых нравов и новых обычаев изменять духовный облик всего общества. Ныне мы ставим себе целью разгромить тех облечённых властью, которые идут по капиталистическому пути, раскритиковать реакционных буржуазных «авторитетов» в науке, раскритиковать идеологию буржуазии и всех других эксплуататорских классов, преобразовать просвещение, преобразовать литературу и искусство, преобразовать все области надстройки, не соответствующие экономическому базису социализма, с тем чтобы способствовать укреплению и развитию социалистического строя.
Постановление Центрального Комитета Коммунистической партии Китая о великой пролетарской культурной революции
Трагедия СССР была в том, что имея огромные материально-технические возможности в 1950-1980-е гг., советские люди стремились прежде всего к увеличению потребления, к мещанскому счастью вместо переделки всего общества, в первую очередь преодоления разделения труда (что осуществляли у себя китайцы, несмотря на огромную техническую отсталость), что составляет сущность коммунизма. Одной только воспитательной работы для этого было бы недостаточно, китайцы правильно говорили о целой культурной революции, как продолжении социалистической революции. Она включала в себя целый ряд мер не только по критике старых произведений искусства и созданию новых, но и по вовлечению масс в процесс управления, ликвидации партийной бюрократии, преодолению различий между рабочими и ИТР. Что касается потребления, то по мере продвижения к коммунизму оно конечно должно расти. Здесь есть одна тонкая деталь, которую в СССР не поняли: расти должно не индивидуальное потребление, а коллективное, и расти его качество, чтобы человек ездил не на личном авто, а на удобном общественном транспорте, интересовался не новыми кроссовками, а стихами Маяковского.
Впервые опубликовано РМП | Российская маоистская партия